Грегг Маркиз
Канун Зла

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Может ли путешествие в форме астральной проекции уничтожить Вселенную? Конечно может. Какой бы плохой ни была ситуация, неуёмная жажда власти всегда найдет способ сделать её ещё хуже.

Канун Зла

Автор:

Грегг Маркиз

  
   Дарлей пыталась справиться со страхом, когда импульсный шлем опустился на неё, и в предвкушении вжалась руками в мягкую обивку кресла. Её желание умереть превратилось в навязчивую потребность в острых ощущениях, и она одновременно боялась и радовалась предстоящему путешествию. Хотя она видела, что шлем - это лишь колышущееся искажение в воздухе, она чувствовала, как он покалывает кожу головы, приподнимая её тёмные волосы. Когда поле шлема окутало её мозг, всё её тело и существо наполнились возбуждением. Смутная тревога, которую она испытывала, будучи Дарлей-19, подопытной в рамках проекта "Внешние Силы", рассеялась, и на смену ей пришли ужас и трепет психонавта-авантюриста.
   Установлен контакт с нейронным полем. И снова в путь.
    Дарлей ненавидела этот легкомысленный голос, звучавший в её голове. Неужели её Куратор не может хоть раз проявить хоть каплю сострадания? Неужели ему так трудно спросить, не страшно ли ей?..
   Как обычно, она направила свою ненависть и ярость на обещание искать дальше, подвергая себя ещё большей опасности, чем когда-либо прежде. Может быть, тогда он будет уважать её как настоящего человека.
   Да, - ответила она, используя мысленную речь, которой её наделил импульсный шлем. И я уже чувствую Эфир. Много троп уже пройдено, но сегодня я хочу попробовать новую.
   Это не одобрено, Дарлей-19. Ты же знаешь, что подопытным нельзя проявлять инициативу. 
   Тон Милдена был настолько суровым, что Дарлей съёжилась. 
   Следуй по заранее установленным маршрутам к Периблиме и жди инструкций по миссии.
   Дарли скрыла свой стыд, а затем почувствовала разочарование из-за той осторожности, с которой Проект ограничивал её - и себя. Она не знала, может ли её Куратор понять, что она что-то от него скрывает, но была полна решимости не дать Милдену понять, что он её расстроил. Однако он наверняка узнал бы, если бы она свернула с пути, поэтому она отправила сообщение: 
   Хорошо, я пойду по одному из скучных старых маршрутов.
   Она уловила самодовольную ухмылку в его ответе: 
   Скучно, но безопаснее. Полная противоположность той награде, которую ты получишь, когда вернёшься.
   Сейчас она не будет отвлекаться. Усилием воли она направила свой дух вперёд, и это странное движение её души было вызвано как её собственным желанием, так и взаимодействием с нейронным полем импульсного шлема. Она устремилась по маршруту, энергетическому следу, оставленному в эфире многими другими психонавтами до неё. Она сама проходила по этому маршруту достаточно часто, чтобы хорошо его знать, но всё равно ей приходилось сосредотачиваться, чтобы преодолеть его. В отдаленных его частях Эфир становился хаотичным, и она могла потерять там свою душу, как это произошло с несколькими другими испытуемыми. Однако Дарли была одной из самых сосредоточенных психонавтов, у которой, по оценкам, было одно из самых сильных стремлений заслужить одобрение. Поэтому, когда она приблизилась к Бесконечной Изменчивости, двойной спирали, в которой некоторые психонавты впадали в панику, Дарли сосредоточила свой дух и позволила своей энергии без страха проходить повороты. На самом деле это было похоже на поток, на расслабленное движение, когда она позволяла известному ей течению нести её вперёд. Она умела подчиняться силам, превосходящим её.
   Прохождение Бесконечности завершено, - сообщил Милден без необходимости. - Грациозные движения, как обычно. Если бы я мог увидеть, как ты извиваешься...
   Дарли хотела ответить саркастически, но старалась вести уважительный диалог со своим Куратором во время этих миссий. Его статус в Программе был под угрозой так же, как и её собственный, и она очень хотела, чтобы они оба преуспели. Успех всех жителей Долинных Городов - и всех их потомков - зависел от Программы. Она снова скрыла свои чувства и отправила сообщение: 
   "Вольтенганг вдоль звёздной линии. Никаких аномалий не обнаружено".
   Следующий участок маршрута представлял собой длинную прямую дорогу, проходящую между несколькими пустотами, которые соответствовали массивным телам в физической вселенной. Здесь, в странном пространстве Эфира, они воспринимались её духовными чувствами как нависающие зоны пустоты. Она беспечно пронеслась мимо, ускоряясь вдоль Линейности, которая, как она знала, была безопасной.
   Дарлей-19, ваша скорость становится чрезмерной, - Милден казался скорее раздражённым, чем обеспокоенным. - Вы так торопитесь закончить эту миссию? Сбавьте скорость. Это требование Программы.
   Дарлей почувствовала ещё один укол вины за то, что вынудила своего Куратора отдать приказ. Она не могла противиться своему врождённому стремлению угождать и сразу же замедлилась. Милден стремился к административному уровню в Программе, и если бы один из его подопечных потерялся в Эфире и вернулся невменяемым, он не смог бы продвинуться по службе. Дарлей знала, что на самом деле он предостерегал её не из-за беспокойства о её духе, а из-за беспокойства о карьере. При этой мысли она почувствовала волну стыда, на которую обычно отвечала мрачной решимостью. Она знала, что её легко можно заменить, но, по крайней мере, она могла помочь жителям своего родного города, всем городам Долины. Если бы она только могла успешно выполнять эти задания, возможно, тогда она была бы достойна...
   Она приблизилась к концу Линейности. 
   Теперь я вижу Периблиму, - сообщила она. 
   Это прекрасно, - хотела добавить она, но Милден никогда не проявлял никакого интереса к чувственной эстетике Эфира, и она научилась воздерживаться от подобных фривольностей. Милдену нужны были только данные наблюдения за странными Внешними Силами, которые обитали за пределами Периблимы. Потому что именно этого хотели Избранные, мудрые правители Городов и высшие руководители Программы.
   Дарлей догадалась, что скоро им захочется чего-то большего.
   Она наблюдала, как мерцающие, колышущиеся цвета Периблимы постепенно увеличиваются и становятся ярче по мере её приближения. Её волнение и ужас тоже нарастали. Скоро ей придётся совершить этот прыжок в бесконечную бездну, который ощущался как принятие смерти. Это всегда заставляло её чувствовать себя беспомощной от ужаса, но в то же время она была в восторге от того, что может это сделать. Хотя Милден никогда этого не говорил, Дарли была уверена, что он - а вместе с ним и Избранные - должны гордиться ею. Они должны знать, насколько трудными были эти психические путешествия, и однажды они похвалят её за мужество.
   Приблизьтесь к Периблиме и пройдите барьер Внешней Области.
   "Как ни в чём не бывало", - подумала Дарли, как будто её Куратор велел ей спуститься на лифте на нижний уровень города. 
   Я уже готова. Мне нужно время, чтобы подготовиться, и тогда я справлюсь. 
   Она подавила желание добавить: "хочешь, чтобы я принесла тебе и Избранным маленького питомца, с которым вы могли бы поиграть?"
   Однако, Милден почувствовал это. 
   Никакого прямого контакта. Только наблюдение. Верни свой проклятый дух в это тело целым и невредимым, это очень важно для меня.
   Дарлей зависла в своём духовном теле перед мерцающей, кружащейся энергетической стеной, переливающейся узорами, которые сияли и переливались цветами, недоступными человеческому глазу.
   Оцените, насколько хорошо вы следите за Потусторонними Силами, которые можно захватить, вернуть и изучить на предмет Другой Мудрости, - отправил сообщение Милден. - Но помните: пока никаких прямых контактов.
   "Он боится", - подумала Дарли про себя, надеясь, что он не услышит. И правильно делает. В Городах у них нет систем сдерживания, которыми мы, психонавты, обладаем. 
   Пытаясь успокоить свой дух перед мерцающим полем Периблимы, она ощутила знакомый ужас. Она никогда не чувствовала себя готовой, сколько бы раз ни пересекала границу. То, что обитало по ту сторону...
   Но Дарлей также любила этот ужас. В его ледяных объятиях она чувствовала себя более живой, чем в любое другое время в своей жизни. 
   Они сделали меня такой, - беспомощно подумала она, зная, что нет никакого способа преодолеть такую обусловленность. Так что она научилась принимать это, и нет лучшего способа, чем прорваться сквозь эту странную стену, которая защищала известную живую вселенную, и подвергнуть свой дух воздействию Внешних Сил.
   Как только Дарли полностью осознала свой ужас, она сделала паузу, словно пловец, набирающий воздуха перед нырянием. 
   Не скучай по мне, - послала она мысль, а затем направила свой дух в Периблиме.
   Скручивающиеся цвета скользили вокруг неё и сквозь неё, вызывая странные эмоции: смесь маниакальной тревоги и всепоглощающей скуки, экзистенциального веселья и космической печали, мучительной тоски и безмятежного довольства. Дарли не позволяла себе отождествлять себя ни с одной из них, но позволяла себе проходить сквозь них, отзываясь на все эмоции жизни, но не привязываясь к ним. Она заставила свой дух погрузиться глубже, и эмоции ослабли, но Периблима уплотнилась, замедляя её продвижение. Теперь Дарлей отказалась от всякой воли и цели, освободилась от любых усилий и стремлений и стала такой же безличной, как смерть. Её полёт стал ослепительным порывом, и все кружащиеся цвета превратились в длинные полосы, мчащиеся за ней, когда она почувствовала, что освобождается от их влияния...
   Внешнее Царство. Здесь было бесконечное Ничто, пронизанное холодом и болью. Это было похоже на густой серый туман абсолютной пустоты, где даже мысленное общение с её Куратором было прервано. Она была так одинока, как никогда прежде. В пустоте тумана вырисовывались тёмные сущности, протягивающие извивающиеся щупальца голодной ненависти. Одно из этих щупалец метнулось к ней, и Дарли отпрянула. Если бы оно коснулось её, то могло бы обвиться вокруг её духа и утянуть её в пасть, более плотную, чем тьма. Кроме того, это щупальце принадлежало только существу третьего уровня, мелкой Инимике. Ничего нового, и Милдену это было бы неинтересно.
   Она направила свой дух вперёд и осторожно поплыла глубже в поисках новых сущностей. Многие из существ третьего уровня теперь собирались ближе к Периблеме, без сомнения, привлечённые присутствием человеческих духов, которых Программа постоянно посылала. Она чувствовала более сильные эманации ненависти и зла впереди, словно далёкие чёрные солнца, излучающие злобу. Это были сущности второго уровня. И за ними, словно далёкая буря, надвигающаяся на безграничные границы существования, она ощущала... что-то. Пустота, которая также была осознанной ищущей волей, подобной самой сущности голода и ужаса. Первый уровень?..
   Дарли старалась не думать о том, кого там мучает голод, а сосредоточиться на тех, кто был на втором уровне, куда она сейчас попала. Милден не мог связаться с ней сейчас и никогда не смог бы одобрить то, что он не смог бы использовать в Программе. Однако у Дарли было кое-какое представление. Это должно было быть что-то, что могло бы завладеть человеческим духом и сделать его безжалостным, жестоким и злобным, равнодушным к боли и трудностям, одержимым разрушением и хаосом. Он мог превращать человеческое тело в более сильную и смертоносную форму, но при этом сохранять способность взаимодействовать с другими существами своего вида. Сомато-психический одержимый второго уровня, как называли его Кураторы и другие сотрудники Программы. По сути, он был полной противоположностью крайне равнодушным и спокойным Избранным. Дарли использовала свои духовные чувства, чтобы различать приближающиеся Сущности и Силы, внимательно изучая различные колышущиеся щупальца и избегая их прикосновений.
   Наконец она почувствовала то, что искала: вяло колышущуюся нить густой тьмы, окружённую туманной тенью. Абнорм, как называли их между собой психонавты Программы из-за вызываемого ими чувства неправильности.  Дарли уже сталкивалась с такими сущностями второго уровня и подумала, что это может быть именно то, что им нужно. Она следовала за плавно извивающейся нитью, стараясь не дать ей коснуться себя и сохраняя вокруг себя слой своей душевной энергии, чтобы другие щупальца не нашли её.
   Следуя за ним, она почувствовала, что щупальце переплетается с другим, затем с ещё двумя, образуя извивающийся узел. Вероятно, это означало, что Абнорм общался с другими такими же, как он. Дарли смогла выделить изначальное щупальце и проследить за ним до источника. Там виднелось плотное тёмное ядро, пульсирующее и набухающее от беспокойной ненависти и злобы, окутанное тонким призрачным ореолом. Из ядра тянулись другие щупальца, изгибаясь в Эфире.
   Только разведка, - напомнила себе Дарлей. 
   Но вскоре они собирались поручить ей что-нибудь принести. Избранные всё больше стремились напрямую испытать на себе причудливые энергии, с которыми сталкивались психонавты. Все рассказы о порочном зле, жестокой бесчеловечности и злобном голоде завораживали Избранных, чьи собственные души были наполнены спокойствием и осознанием собственного величия. Они были достаточно мудры, чтобы понимать, что в слиянии противоположностей таится великая сила.
   Дарлей знала, что отчаяние - мать всех результатов, и поэтому отчаянно пыталась доказать свою ценность не только Милдену и Избранным, даже не всем жителям своего города, но и их далёким потомкам. Ведь Избранные объявили о своих пророчествах, что через миллионы лет они предвидят окончательную гибель Долинных Городов. Ужасные полулюди-полумонстры будут нападать целыми ордами и изгонять людей в мрачные земли, куда более тёмные и холодные, чем даже нынешнее время Кровавого Солнца.
   Поэтому Избранные задумали программу "Внешние Силы", чтобы исследовать надежду на то, что смешение противоположных энергий может наделить их потомков жизненной силой, необходимой для выживания в этом ужасном будущем. Это было меньшее, что Дарлей могла сделать, чтобы рискнуть своей гораздо менее могущественной душой и дать им эту надежду.
   Однако Программа была слишком осторожной. Теперь она была готова пойти дальше, к прямому контакту. Она знала, что ни одна из этих Сил не могла принести человечеству пользу, будучи извлеченной за пределы Периблимы. Однако неодобрение и доминирование Милдена не могли добраться до неё здесь.
   Она приготовилась прикоснуться к чёрному пульсирующему злу Второго Уровня, которое было перед ней. Она приняла свой страх и в то же время освободилась от воли. Она чувствовала, что при контакте с Силами любые остатки её воли будут поглощены и уничтожены. Поэтому в этом состоянии ужаса и опустошённости она протянула нить своей души и, медленно приближая её, коснулась щупальца.
   Внезапно все щупальца Абнорма напряглись и начали втягиваться внутрь. Центральное ядро набухло, и окружающий его теневой нимб был поглощён этим расширяющимся ядром. Вся сущность превратилась в плотную чёрную сферу, которая затем раскололась и раскрылась, превратившись в похожий на чашу ободок с полостью внутри, кипящей ненавистью и голодом. Она набросилась на дух Дарли.
   От этого первого прикосновения Дарли охватили дрожь отвращения и безумие, но когда пасть рванулась вперёд, чтобы поглотить её, Дарли почувствовала, как её защитный ужас внезапно сменился спокойным принятием, а трепет перед опасностью - любовью к смерти. Она жаждала, чтобы Абнорм полностью окружил её, вошел в неё, стал ею...
   Нет, не сейчас! Она отпрянула, отчаянно цепляясь за свою цель. Она должна сделать всё возможное для Программы. Хотя она всё сильнее желала сдаться, позволить Сущности управлять её духом и освободить её от боли, она искала тот ужас, которым когда-то дорожила. Он поблек, как почти забытое воспоминание, но она ухватилась за него и притянула к себе. Благодаря его заряжающей энергией силе она вырвалась из пасти Абнорма. Она развернулась и спряталась за другим, более размытым Абнормом неподалёку.
   Он слишком быстро втянул свои щупальца и затвердел, а затем, раскрывшись, вновь бросился на Дарли, чтобы поглотить её. Дарли едва успела увернуться, удивившись, а затем вспомнила, что Абнормы общаются друг с другом. Она развернулась и, поддавшись ужасу, бросилась бежать. 
   Другие Абнормы затвердели и бросились на неё, но она увернулась от них и помчалась обратно к Периблиме. По пути она встретила скопление пробудившихся сущностей, и одна из них бросилась на неё, чтобы поглотить остаточный след её духа. Она втянула в себя распущенные линии и помчалась дальше. Вскоре она увидела впереди бледную, слабо мерцающую плоскость Периблимы и нырнула в неё.
   0x01 graphic
   Дарли безвольно лежала в кресле из слизи и пыталась выровнять дыхание, пока шлем удалялся. Сквозь её страдания донёсся подозрительный голос Милдена. 
   - Нейросенсор показывает следы чуждого влияния. Вы вступили в контакт с существом из Внешнего Мира?
   Сосредоточившись на том, чтобы расслабить мышцы в мягком кресле, Дарли снова напряглась. Было ли в его вопросе неодобрение?..
   - Я действительно установила предварительный контакт с одним из существ. Но лишь ненадолго! Думаю, это тот тип, который вы хотели, чтобы я поймала.
   Она знала, что её голос звучит резко, но ничего не могла с этим поделать. Она откинула голову на мягкую спинку кресла и вздохнула.
   - Вам пока не разрешено вступать в прямой контакт.
   Дарлей взглянула на Милдена, который выглядывал из поля нейрасчитателя. Оранжевое свечение отбрасывало на его лицо тени, а его пухлое тело было облачено в серый костюм с чёрными вставками. Его глаза зло сверкали, но голос оставался ровным. 
   - Если бы что-то подобное вернулось с тобой и вырвалось на свободу в Городе... - он пристально посмотрел на неё с явным неодобрением. - Это был бы сомато-психический одержимый второго уровня. Программа ещё не готова принять такие Силы здесь, в Энджолосе, - он оглянулся на окружавшее его светящееся поле
   Дарли съёжилась. Она ненавидела, когда он так на неё смотрел. Она так отчаянно хотела угодить ему, сделать так, чтобы Программа прошла успешно, и успокоить напуганных людей. Она всего лишь пыталась помочь!
   Затем взгляд Милдена смягчился. 
   - Но это действительно тот тип Сил, который мы ищем. И, возможно, вы почти готовы вступить в контакт и поймать это, поскольку вы уже установили связь, но не принесли с собой никакого реального влияния. Избранные будут заинтригованы. Но вы должны действовать только по строгим указаниям Программы, вы понимаете?
   Дарлей посмотрела на него в ответ и кивнула. Она чувствовала одновременно стыд за свою ошибку и облегчение от того, что её могут простить. На этот раз она почти обрадовалась тому, что произошло дальше, если это означало, что она прощена.
   Он вышел из поля нимба и уставился на неё, пока она безвольно лежала в кресле из слизи. Её светло-голубая форма прилипла к телу в тех местах, где кресло ещё не впитало её пот. Теперь в его глазах была похоть, а не неодобрение. Он подошёл и провёл кончиками пальцев по её плечу, затем по бедру. Её кожу покалывало от отвращения, но она была слишком измотана, чтобы сделать что-то, кроме как попытаться отодвинуться. Слизь поглощала её движения, пока Милден проводил ногтем по магнитным швам её костюма, распарывая их. Его влажное дыхание обдавало её ухо. 
   - Мне нужно, чтобы ты больше сотрудничала со мной, маленькая шлюха, - прошептал он в него. - В конце концов, мы одна команда.
   Он распорол паховый шов на своём костюме и забрался на неё.
   Дарли оцепенела. Она уже давно перестала злиться на его насилие. Это было не то сотрудничество, которое ей было нужно в Программе, но приходилось терпеть, если она хотела продолжать. Милден мог исключить её из Проекта, и что тогда с ней стало бы? Она была создана и обучена только для этой работы. Если бы она стала бесполезной, её тотчас утилизировали бы, как многих других.
   Закончив, Милден, не оборачиваясь, направился к двери палаты. 
   - Помедитируйте в течение часа, затем возвращайтесь в каюту и приступайте к восстановлению. Вы снова отправитесь в путь через четыре дня.
   Он вышел за дверь.
   Дарли откинулась назад и закрыла глаза, наслаждаясь мягким оранжевым светом. Она попыталась очистить разум, расслабить всё тело, но мысли и воспоминания не давали ей покоя.
   0x01 graphic
   На протяжении более тысячи поколений города Долины участвовали в сложных ритуалах дарения и заключали всё более тесные соглашения, чтобы помочь друг другу выжить по мере того, как ресурсы Долины истощались. Некоторые города добывали полезные ископаемые, обнажившиеся после катастрофического землетрясения, которое образовало Долину миллионы лет назад, в то время как другие собирали Серую Траву, один из немногих видов растений, которые росли под Кровавым Солнцем, или вырабатывали топливо из остатков углеводородных озёр. Все эти ресурсы города предлагали друг другу в духе сотрудничества и мира, основой чему служили мудрые Избранные в каждом городе. Родной город Дарлей, Энджолос, имел доступ к месторождениям полезных ископаемых и регулярно отправлял крупные "подарки" в близлежащие города вместе с официальными молитвами Избранных о здоровье и счастье их населения. Другие города отправляли в ответ тюки Серой Травы, очищенное жидкое топливо и аналогичные молитвы.
   Таким образом, культура мира укрепилась, подавив агрессию и страх. Избранные в каждом городе воплощали в себе высшие идеалы власти, заботы и строгости, и всё население следовало их указаниям, стремясь к идеалам бескорыстия. Все они, недавно, верили, что в условиях такого мира и мудрой бережливости они могли бы править ещё тысячу поколений. Этим они могли бы довольствоваться.
   Если не считать пророчеств. Всего несколько поколений назад Избранные из каждого Города удалились в тайную подземную комнату, не связанную ни с одним из известных Городов. После продолжительной уединённой медитации они вернулись со страшными видениями. Они говорили о ещё более суровом будущем, когда Кровавое Солнце потускнеет и станет тускло-рыжим, возвещая эру, которая впоследствии будет названа Сумраком. Затем жители городов Долины впадут в безумие, из-за которого они покинут свои защищённые дома и отправятся в дикие земли Долины. Там они столкнутся с жестокими существами, которые появились в Тени, когда солнце стало тусклым. С ними они будут предаваться разврату и извращениям, и от таких отвратительных союзов появятся полчища чудовищных гибридных монстров, которые будут нападать на города и заставлять выживших в отчаянии бежать через Долину.
   Эти пророчества посеяли глубокую тревогу среди населения. Избранные заверили свой народ, что они будут искать повод для надежды.
   Избранные давно знали, что за Периблимой, барьером, отделявшим их человеческое измерение от Внешнего Мира, существуют зловещие силы, по сути своей демоны. Поэтому Избранные инициировали Программу Внешних Сил, и Города начали выращивать и обучать психонавтов. Избранные обещали, что эти путешественники в мир духов смогут спасти будущее.
   Дарлей была одной из лучших, с рождения приученной к трудностям и преданности. Она забыла подробности своего рождения и раннего детства, но воспоминания о более позднем детстве и ранней юности в рамках Программы всё ещё были с ней. Казарменные общежития, где она жила с другими участницами, ежедневные тренировки, превращение зарождающихся сексуальных желаний в соревновательные состязания...
   Дарли пришла к выводу, что она и её коллеги страдали от скрытых душевных ран, нанесённых намеренно. Она чувствовала, что в основе обучения по Программе лежало глубоко запрятанное желание смерти, которое впоследствии было преобразовано в одержимую преданность Кураторам и маниакальное рвение служить Программе.
   Она видела это в себе и ненавидела это, но не знала, как преодолеть такое глубокое влияние. Это было бесчеловечно, и всё же, возможно, она могла бы искупить свою вину, помогая другим жителям Города, позволяя их жизням расцветать без страха, как это никогда не удавалось ей.
   Прямо сейчас лучшим способом продолжить такое служение было бы неподвижно лежать в кресле из слизи и завершить медитацию на расслабление, а затем использовать следующие четыре дня, чтобы подготовиться к очередному духовному путешествию. Она заставила все свои мышцы расслабиться, сосредоточившись на горле и животе, где она обычно чувствовала напряжение. Её дыхание выровнялось, пальцы разжались, и даже глаза, казалось, опустились в глазницы. Мысли и образы нахлынули на неё - вид её личных покоев, предвкушение первой трапезы после возвращения, музыка, звучащая в её зендануме, - но она сразу же отвлеклась от всего этого и позволила мыслям пройти. Пустота и тишина...
   Когда она погрузилась глубже в эту внутреннюю пустоту, что-то ещё возникло, чтобы коснуться её. Она заставила себя отстраниться от этого, и оно отступило, но затем вернулось с новой силой. Полагая, что это какая-то мысль, порождённая её собственным разумом, Дарли снова отключила своё сознание, позволив себе быть пустой. Однако на этот раз присутствие осталось. Иногда её собственные мысли могли быть упрямыми. Она вспомнила, что нужно перевести дыхание в область таза, и снова попыталась очистить свой разум.
   Дарлей внутренне содрогнулась. Пустота внутри превратилась в злобный голод, который поглотил её душу, унося её в холодную тёмную пустоту. Густой дрожащий ужас заполнил всё её существо. Ей казалось, что её поглотила какая-то сила, стремящаяся к чёрному забвению, ненавидящая весь свет и жизнь. Даже ужас казался тщетной реакцией на столь великую силу, и Дарлей сдалась, отдав свою душу тому, что пожелают с ней сделать.
   Она почувствовала, как её тянет к какому-то неизвестному ей центру, средоточию всей тёмной пустоты. Далёкое эхо боли и горя коснулось её души. Она неслась всё быстрее, и эхо превратилось в пронзительный вой. Вскоре она увидела единственный проблеск света. Он разгорался всё ярче, и Дарлей остановилась перед этим бледным светом, единственным, что сияло в пустоте. Гладкая кожа на округлых выпуклостях его обнажённого тела, слишком большая голова с зажмуренными глазами, широко разинутая тёмная пасть и пронзительный крик. Этот звук пронзил её, вызвав общую агонию. Душа Дарли была беспомощна. Она потянулась вперёд, чтобы утешить, окутать эту покинутую душу теплом и любовью своей собственной...
   И упал в ревущую пасть, снова погрузившись в холодную тёмную пустоту внутри.
   0x01 graphic
   Дарли вернулась в свою комнату в административном корпусе Программы. Она открыла дверь и увидела светло-коричневые стены и сводчатый потолок, гладкий пол с мягкими ковриками землистого цвета, мягкие изгибы удобной мебели. Она подождала, пока на неё нахлынет чувство расслабленности и уверенности. Здесь было её святилище, где она могла на время освободиться от всех требований и приказов, которые вынуждали её находиться рядом с другими людьми. Здесь она могла побыть одна, чтобы справиться со своим глубинным страхом, зная, что оно принадлежит только ей. Она всегда чувствовала, что напряжение спадает, когда возвращалась сюда.
   Но не сейчас. Образ кричащего младенца, выросшего в бесконечной пустоте, преследовал её. Он поглотил все те крохи облегчения и утешения, которые она могла бы найти здесь. Возможно, еда...
   Дарли вошла в свою кухню. Плоские поверхности и гладкие стены засияли красным светом, когда она включила освещение на потолке. Она знала, что в некоторых частях города стало темно, и свет не появлялся при мысленном призыве, и чувствовала себя одновременно благодарной и виноватой. Энджолос требовал экономии энергии, и половине граждан пришлось переехать к соседям, чтобы сэкономить, но Дарли знала, что комплекс Программы будет одним из последних, где введут режим экономии. Город вкладывал в эту Программу большие ресурсы и возлагал большие надежды.
   Дарлей начала готовить еду, доставая продукты из холодильника и разогревая плиту. Она поджарила семена Серой Травы, добавила несколько веточек суаговой приправы, добавила кусочки сала слюренов, гигантских существ, похожих на слизней, которых давно одомашнили в городах. Насыщенный жир всегда помогал ей восстановиться после тяжёлого путешествия. В конце концов, Милден приказал: начать восстановление. На этот раз ей казалось, что для восстановления перед следующим путешествием ей понадобятся все четыре дня, которые он ей так щедро предписал.
   Сидя возле своего круглого стола, она передвигала стул, чтобы попробовать разные блюда. Она сосредоточилась на вкусе, пока жевала, надеясь, что это интимное ощущение снова вернёт её в реальность, но не могла почувствовать суть вкуса. Что-то отвлекало её, и еда казалась безвкусной. Однако она съела всё до конца, и хотя еда осела в её желудке, она не утолила душевную боль. Она попыталась расслабиться и почувствовать удовлетворение, которое всегда испытывала после первой трапезы дома, но её вздох оборвался и превратился в рыдание.
   Поддавшись порыву, она встала из-за стола и села в кресло из слизи в своей комнате-святилище, пожелав, чтобы свет потускнел и стал коричневым. Кресло прогнулось и раздулось вокруг неё, принимая её тело в свою податливую массу и согревая её кости. Она попыталась вспомнить о благодарности к гигантским слюренам, которые производили эту биоэлектрическую слизь, из которой было создано так много их технологий, но холодное облако, не тронутое теплом кресла, окутало её сердце. "Просто возьми меня и делай, что хочешь", - подумала она и, представляя, что мысленно обращается к креслу, задалась вопросом, не обращается ли она к холодной тьме внутри себя.
   По привычке она потянулась к зендануму, который всегда оставляла рядом с креслом. Пальцы обхватили твёрдую шейку, и она положила знакомый предмет себе на колени. Другая рука опустилась и погладила скользкую поверхность музыкальной панели, вызвав волну звуков из резонирующих камер, встроенных в шарообразное тело. Она поглаживала её, слушая успокаивающие, умиротворяющие звуки. Нежные гармонии, подобные лёгкому ветерку, журчанию воды, шелесту трав, мурлыканью добрых существ, наполняли округлую комнату. Дарли пыталась позволить их воздействию успокоить волнение, которое она всегда испытывала после возвращения из Внешнего Мира, но на этот раз они падали в колодец тишины внутри неё, не затрагивая её страдания и не оставляя никакого отголоска. Только эхо отдалённого плача звенело в ней.
   Слишком хорошо воспитанная, чтобы поддаваться порывам, Дарли осторожно отложила инструмент в сторону и опустила голову на руки. Она помассировала глаза, желая избавиться от боли, но та была слишком глубокой, слишком тесно связанной с тем, кем она была сейчас. Она слышала только плач младенца, чья единственная сила заключалась в том, чтобы издавать жалобные звуки в пустоте, нуждаясь в том, чтобы кто-нибудь пришёл и утешил его. Но там были только темнота и холод. Дарли почувствовала, как слёзы текут по её ладоням, и с ужасом обнаружила, что они холодные.
   0x01 graphic
   Она вяло прожила следующие три цикла, подчиняясь ритмам Города, выходя из своих покоев каждый день, чтобы встретиться с другими психонавтами, которые тоже восстанавливались после путешествий Вовне, вместе обедали, играли в игры, рассказывали о своих последних путешествиях, жаловались на строгости своих Кураторов. От неё этого ждали, и она боялась не оправдать ожиданий Программы. Каждую ночь она ложилась спать, измученная и беспокойная, терзаемая снами.
   Раз в день она встречалась с Оценщиком в его личном кабинете, где сидела в кресле из слизи и имитировала свои обычные отчёты, изображая известные фазы восстановления, чтобы её одобрили для следующего путешествия. На их первой встрече Эндрин, назначенный ей Оценщик, откинулся на спинку маленького жёсткого кресла в своей коричневой мантии с зелёными краями и с длинными тёмными волосами, собранными в пучок с помощью серебряного кольца. Он нахмурил свой широкий лоб и поджал губы с очевидным беспокойством и неодобрением, увидев очевидную усталость Дарли. Она задумалась, не притворяется ли он, что не замечает её симптомов.
   Он погрузился в душу Дарли, выискивая источник беспокойства. Он нашёл его среди недавних сновидений, ментального возбуждения, эмоционального потрясения и даже воспоминаний о насилии со стороны её Куратора, но Дарлей скрывала этого плачущего младенца, пряча его за твёрдой оболочкой в своей душе. Психические чувства Эндрина ненадолго коснулись этой оболочки и сразу же отступили, чтобы просканировать другие части её души. Дарли надеялась, что это означало, что он готов хранить её секреты, пока они не влияют на её успехи в Программе. Дарли также скрыла тот факт, что в своём последнем путешествии она прикоснулась к Сущности, но Эндрин почувствовал изменения в её других показателях, и она боялась, что он не одобрит её для следующего путешествия. Для неё это был бы конец.
   Он просто сделал несколько записей на пластиковом листе. 
   - Ничего серьёзного, небольшое переутомление. Следите за темами своих снов и увеличивайте продолжительность своих расслабляющих медитаций, этого достаточно,  - он ободряюще улыбнулся.
   На их втором сеансе Эндрин наклонился вперёд, опершись подбородком на сложенные пальцы, и закрыл глаза, прежде чем заговорить.
   - Весьма печально, что ваше беспокойство продолжает усиливаться. Последствия пребывания во Внешнем Мире могут накапливаться, - он открыл глаза и посмотрел на неё. Пытаясь увидеть, как она отреагировала на её разоблаченную ложь?..
   Дарлей глубокомысленно кивнула. 
   - Понятно. Но мои показатели восстановления тоже улучшаются.
   Казалось, это его удовлетворило, и Дарлей ушла, чтобы продолжить восстановление во второй половине дня. В ту ночь ей снились жуткие кошмары, от которых она просыпалась в поту, с криком, рвущимся из груди, но не могла вспомнить, о чём был сон. Всё, что она могла вспомнить, - это чувство ужаса и страха. Весь следующий день она чувствовала себя измотанной, но при этом напряжённой и встревоженной.
   Она больше не могла отрицать: то единственное короткое прикосновение к сущности второго уровня повлияло на неё. Милден сказал, что на ней не было никакого проклятия, когда она вернулась в Энджолос, но внутри неё что-то изменилось. Возможно, какая-то часть её, давно погребённая, пыталась выйти на поверхность. Если так, то это была самая беспокойная и нуждающаяся в помощи часть, и она хотела, чтобы она оставалась погребённой. Однако у той была своя жизнь, и она не давала ей расслабиться.
   На их третьей встрече Эндрин откинулся на спинку стула и посмотрел на Дарли по-настоящему острым взглядом. 
   - Чувствуете ли вы себя достаточно отдохнувшей, чтобы попытаться совершить ещё одно путешествие послезавтра?
   Дарли отвела взгляд и осмотрела простую круглую комнату. Ей внушили, что это личное обиталище Эндрина, но она подозревала, что это был обманный манёвр, чтобы она больше ему доверяла. Она снова посмотрела ему в глаза и попыталась улыбнуться. Она знала, что он заметит тёмные круги под её глазами и желтоватый оттенок кожи. 
   - Прошло уже три дня.  Я уверена, что к четвёртому полностью восстановлюсь, - она ковыряла ноготь. - Это то, что рекомендовал мой Куратор.
   Эндрин резко наклонился вперед. 
   - Насколько хорошо ты спишь?
   Дарли откинулась назад и посмотрела на него из-под ресниц. Тревога в его напряжённом, вытянувшемся лице, его сальные волосы, зачёсанные назад, раздражали её, но преданность Программе заставляла её говорить вежливо. 
   - Достаточно хорошо. Некоторые темы сновидений проясняются. 
   Она почувствовала знакомое желание угодить ему, сказать то, что поможет ему в работе. Она не хотела лгать вышестоящим в Программе, но отчаянно нуждалась в его одобрении для следующего путешествия.
   - Хм, - Эндрин нахмурился и отложил в сторону свой блокнот, в который делал заметки. - Позволь мне почувствовать состояние твоей души.
   Не дожидаясь её согласия, он закрыл глаза, и Дарли почувствовала, как его дух проникает в неё и начинает перемещаться по её внутренним структурам.
   Дарлей инстинктивно создала оболочку вокруг ядра своей души. Младенец внутри неё закричал и начал издавать непрерывные стоны ужаса, но ни один звук не вырвался наружу. Затем она распространила это знание о том, что прикоснулась к сущности, по всему своему духу, чтобы проверяющий не смог его идентифицировать.
   Эндрин исследовал наиболее очевидные аспекты её души: содержание её снов, уровень возбуждения, ментальное напряжение. Дарли знала, что он почувствовал ту, более глубокую, защищённую часть её, но, к счастью, он лишь коснулся её, лишь из праздного любопытства. Он проплыл сквозь тонкую пелену её другого секрета, прежде чем снова двинуться наружу и выскользнуть из её души.
   Он пошевелил пальцами на пластиковом коврике. 
   - Ну что ж, ваша искренняя преданность Программе и беспрекословная верность Куратору остались прежними, возможно, даже усилились после вашего последнего путешествия. Ваше стремление к успеху тоже не ослабло, но что-то вас отвлекает. Я подумываю о том, чтобы дать вам дополнительный день, - он поднял взгляд и нахмурился. - Чтобы дать темам ваших сновидений больше времени на раскрытие. Это может быть важно.
   Дарлай скрыла своё смятение. Она была так близка к цели! Она могла бы поймать первое существо. Если бы она задержалась, миссию могли бы поручить кому-то другому, и она никогда не добилась бы признания и одобрения, которых так жаждала. 
   - Я...
   Она сразу же остановилась. Эндрин нахмурился ещё сильнее, сдвинув брови, и вдруг нагнулся к своему планшету. 
   - Очень жаль, - он печально посмотрел на Дарли. - Я только что отправил сообщение вашему Куратору, Милдену. Вы сможете явиться в вашу обычную пульсовую камеру только через четыре дня,  - он покачал головой. - Я не могу с уверенностью сказать, что вы готовы к ещё одной встрече с Внешними Силами. Ваш Куратор опротестовал это, но мой приказ был подтвержден непосредственно Великой, Владычицей Города.
   Он моргнул, открыл глаза и уставился на неё. 
   - Они слишком сильно давят на тебя, Дарлей. Человеческие души слишком хрупки, чтобы подвергать их воздействию таких ужасных вещей. Но... - он махнул рукой в сторону планшета,  - Великая решила, что тебя нужно мотивировать особо.
   Он выключил планшет, и тот потускнел, после чего Эндрин встал.
   Дарли всегда уходила первой, но это не имело значения. Великая лично решила мотивировать её! Она ощутила трепет, даже когда в её душе зазвучал низкий вой ужаса.
   Эндрин повернулся в дверях. Его лицо расслабилось и стало смиренным. 
   - Великая приказала мне показать вам Детскую. 
   Он снял серебряное кольцо и распустил волосы, затем повернулся и пошёл по коридору. 
   - Пожалуйста, следуйте за мной. Молчите.
   Она никогда не выходила с Эндрином за пределы этих маленьких комнат, и теперь он вёл её в ту часть комплекса, где она раньше не бывала. Она напряглась, услышав далёкие крики, приглушённые толстыми стенами и дверями, но вспомнила о своей медитации, о решении восстановиться и заставила себя расслабиться. Крики становились всё громче по мере того, как Эндрин вёл её вглубь коридора, где в углублениях в стенах, выгнутых высоко над головой, мерцал тусклый багровый свет. Пол был мягким и пружинил под их ногами. Несмотря на все ее усилия, напряжение Дарли росло.
   Эндрин подошла к консоли, за которой стоял охранник Программы в чёрном комбинезоне. За консолью в стене мерцал большой чёрный круг. Эндрин остановилась перед охранником, и Дарли услышала, как её Оценщик пробормотал слова "чрезвычайная необходимость" и "мотивация". Охранник возражал, жестикулируя, но Эндрин отмахнулся и пробормотал "Приказ..." и "Великая".
   Дарлей увидела, как охранник молча отошёл в сторону и кивнул в сторону большого тёмного круга на стене. Она удивилась, что Великая пошла на явное нарушение правил Города ради неё. Или, возможно, это было вовсе не ради неё...
   Не глядя на неё, Эндрин подошёл к странному тёмному кругу, диаметр которого от пола до сводчатого потолка был выше его роста. Его поверхность колыхалась и вздувалась от слабых воздушных потоков, как чёрный пузырь. Когда Дарли подошла к нему сзади, Эндрин обернулся и мгновение смотрел на неё, и на его лице вместо смирения появился страх.
   -  Этот портал блокирует шум. Ни один звук не может просочиться сквозь его поле. Ни внутрь, ни наружу. 
   Он кивнул, словно самому себе, и повернулся, чтобы пройти через качавшуюся поверхность. Дарлей последовала за ним. Её тело прошло сквозь вещество, как по маслу. Оно идеально прилегло к коже, слегка проскальзывая, и вот она уже стояла по другую сторону.
   Она зажала уши руками, но пронзительный крик пронзил её душу. Она в ужасе смотрела на ряды извивающихся розовых младенцев, каждый из которых был один в проволочной клетке, их крошечные пальчики сжимали пустоту, а скованные руки тянулись к человеческому теплу, которого они никогда не узнают. Их крошечные глазки были закрыты, но тёмные рты широко раскрылись, издавая пронзительные крики отчаяния из-за того, что их бросили. 
   Дарлей почувствовала, как далёкий плач в её душе поднимается к горлу и вырывается в комнату, теряясь в общем хоре. Она упала на колени, зажала уши руками и закричала, но не слышала собственного крика из-за плача сотен одиноких младенцев.
   Ведя её обратно в её кошмар из той ужасной Детской, Эндрин объяснил тактику Программы: немедленное отделение от биологической матери, серия специальных тестов и измерений, воздействие холодом, изоляция в клетке, за исключением точно рассчитанных контактов с безличными медсёстрами-воспитательницами. Выживали только самые выносливые дети. Такое раннее приучение к тому, что мир - жестокое, одинокое место, а связь с другим человеком непостоянна и отдалена, научило их тому, что призывы и мольбы, выраженные в отчаянном плаче, игнорировались, и младенцы быстро привыкали к беспомощности. Насильственное кормление химически модифицированными жидкостями, содержащими алкалоиды, вызывающими сильное страдание, вводимыми медсёстрами-воспитательницами из жёстких трубок, закрепило в их сознании урок о том, что будут удовлетворены только самые базовые биологические потребности, и никакие мольбы не помогут. Травма отторжения была настолько глубокой, что выжившие дети так отчаянно нуждались в одобрении и принятии, что были готовы на всё, даже рискнуть жизнью. Помимо прочих полезных качеств, они были обучены переносить почти полное одиночество, максимально приближенное к условиям, существовавшим во Внешнем Мире. Если она хочет, чтобы это прекратилось, она должна сделать всё для успеха Программы.
   Все последующие события, которые Дарли помнила из своего детства, встали на свои места. Она поняла, что отчаянно стремилась угодить, была безрассудно преданной, не заботилась о собственной безопасности, пока служила Городу. Всё это было тщательно спланировано, но теперь она была бессильна что-либо изменить. В ней пылала дикая ярость, но всё, что она могла сделать, - это направить её на то, чтобы добиться успеха в своём следующем путешествии, гадая, сможет ли это искупить такую глубоко порочную жизнь. И всё же это казалось её единственной надеждой.
   Ночью Дарлей спала беспокойно, блуждая в темноте сна, подгоняемая отдалёнными криками детей, которых она не могла найти и успокоить.
   На их четвёртом и последнем сеансе Эндрин казался смирившимся, его голос был слишком ровным, а взгляд слишком часто отводился в сторону. Он лишь поверхностно оценил состояние её души, даже не приблизившись к твёрдой оболочке и игнорируя рассеянное облако, которое оставил после себя её контакт с Сущностью. Он коснулся своего планшета и официально одобрил ещё одно путешествие.
   Когда она уходила, его голос печально звучал в тишине комнаты. 
   - Какие ужасы мы терпим ради будущего. Будут ли они вообще знать?..
   У неё не было ответа. Её Куратор и Избранные знали, и, может быть, на этот раз этого было бы достаточно. Она ушла, не сказав ни слова.
   Когда ставни Города закрылись, и свет в световых лужах померк, чтобы начать следующую ночь, Дарли поняла, что вряд ли сможет уснуть. Её сны будут только хуже. Когда ставни откроются, и свет снова засияет ярко, ей придётся явиться в пульсовую камеру, в порядке она или нет. Как она сможет уснуть, зная, что там её ждёт возможность искупить свою жизнь? Это следующее путешествие может стать единственным достижением, за которое Куратор - и даже Избранные - могли бы принять её, хотя оно может искалечить её душу, свести её с ума или убить.
   Размышляя таким образом во время долгой четвёртой ночи, Дарли с удивлением услышала тихий звон колокольчика у двери. Посетитель? Кто мог бродить по коридорам, когда все горожане должны мирно спать? Дарли скрыла тревогу и встала, чтобы открыть дверь.
   В коридоре на уровне коленей парил в воздухе массивный черным трон, на котором неподвижно сидело хрупкое тело. Одетая в белую мантию, которая розовела в тёмно-красном свете, падавшем из дверного проёма Дарли, худая фигура казалась мумией. Ладони, превратившиеся в клетки из кожи и костей, были раскрыты и повернуты вверх, болезненно-белые на фоне чёрной плиты. Дарли посмотрела на впалую грудь и вздрогнула. Голова казалась слишком большой, губы - тонкими и бесцветными, лоб - выпуклым и блестящим от натянувшейся кожи. Пряди полупрозрачных белых волос невесомо спадали на плечи. Но Дарли поразили глаза. Прозрачные, как лёд, но согретые сиянием силы и покоя, они отражали всё, чего Дарли никогда не знала. Душа, сияющая в этих глазах, спокойно принимала боль и смерть, и никакие страдания не могли её потревожить. В их взгляде всё было любимо.
   За плитой стоял приземистый, полный мужчина в сером комбинезоне с чёрными вставками. Его лысая голова блестела в тёмно-красном свете, а кожа круглого лица была бордовой. Он смотрел на Дарли маленькими тёмными глазками, спрятанными в складках кожи. 
   - Великая хочет поделиться с тобой правдой, - голос Милдена звучал ровно и бесстрастно.
   Дарлей взглянула на него, затем снова посмотрела в глаза парящей на троне фигуре. 
   - Правда в том, - она не испытывал ни благоговения, ни страха, глядя в эти глаза, только спокойную радость от того, что такой покой возможен, - что я никогда не смогла бы хорошо служить Городу. Я слишком эгоистична.
   Милден посмотрел на трон. 
   - Великая знает, что это не так. Она знает, что Добро бессильно, что такая чистая любовь, которой она достигла, бесполезна для жизни. И она знает, что ты прикоснулась к Внешней Силе.
   - Она думает, что это ее духовная противоположность?
   Раздутая голова Великой кивнула.
   Дарли стояла, глядя вниз, пойманная этими глазами, но не потерявшаяся в них. Она крепче цеплялась за свою жизнь, полную боли, за мучительную тревогу своего существования. По крайней мере, это давало ей что-то, за что можно было держаться. Великая вышла за пределы всякой идентичности, в бесформенность, не затронутую ни жизнью, ни смертью.
   Дарлай покачала головой. 
   - Нет. Второй уровень - это нечто за пределами противоположностей. Это - голод без нужды. Ярость без причины. У него был мотив причинять вред без угрозы быть поврежденным. Это было нечто за пределами наших известных противоположностей. Она не сможет этого понять.
   - Не кощунствуй, - Милден стоял неподвижно. - Великая знает блаженство забвения и оттуда видит агонию будущего. Сострадание тщетно. Она выбрала не ложный путь, а просто откликнулась на наше время. В будущем не будет сострадания. Этих людей будущего должна вести решимость. Стремление выжить любой ценой. Никакая боль или трудности не должны их останавливать. Они должны быть одновременно безжалостными и мудрыми.
   Дарлей продолжала смотреть в эти безмятежные глаза, и в ней росло печальное сострадание. Ради достижения такого покоя Великой пришлось от многого отказаться. Повседневная борьба, придававшая жизни смысл, оттенки страха и ненависти - всё это осталось позади. Великая была настолько спокойна, что Дарлей чувствовала себя бессильной. Внезапно она ощутила жгучий стыд за свою запятнанную душу.
   - И она хочет, чтобы я привела сюда существо из Внешнего Мира? Она думает, что это сможет её исцелить - Дарлей указала на хрупкую фигурку. - Вы не представляете, какой это ужас - прикасаться к такому.
   - Мне и не нужно. Ты должна спариться с ним.
   Дарлей посмотрела в глаза своему Куратору и моргнула. Поддаться липким объятиям Милдена было достаточно ужасно, но мысль о том, чтобы разделить интимные физические и эмоциональные отношения с существом второго класса...
   Дарлей снова опустила взгляд. Этот свет в глазах Великой мог исходить только от жажды. Ей было наплевать, какой душераздирающий ужас принесёт этот опыт. Возможно, у неё больше не было души в том смысле, в каком Дарлей её понимала. Глядя в эти ясные глаза, Дарлей поняла, что даже Великая не может быть невосприимчива к влиянию Аборма. И всё же она видела, что это мудрое существо эволюционировало именно для этого. Дарлей знала, что она преодолеет боль и ужас, чтобы привести это существо в объятия Великой, потому что именно для этого она была создана и обучена.
   Великая, должно быть, увидела согласие на лице Дарли, потому что её веки опустились, скрыв эти ясные глаза. Милден попятился и отодвинул трон назад, бесшумно откатившись в сторону. Прежде чем дверь закрылась, Дарли увидела, что её Куратор смотрит на неё. В его глазах она увидела странную смесь нетерпения и страха.
   Остаток той ночи она не спала.
   0x01 graphic
   Когда город открыл свои ставни, чтобы начать новый день, Дарли ждала на балконе. Там же стояли ещё несколько человек, соблюдая традиции поклонения Солнцу, которые никогда полностью не забывались. По их коричневым костюмам Дарли поняла, что это низшие сотрудники Программы, уборщики, повара и рабочие. Должно быть, они знали, что она психонавт в своей голубой форме, потому что не осмеливались ни смотреть на неё, ни говорить с ней, а жались к краю балкона.
   Дарли стояла в стороне и смотрела, как тень от ставня медленно сползает с её лица. Она смотрела на кровавое Солнце, огромную багровую сферу, которая всегда маячила над южным горизонтом. По обеим сторонам возвышались огромные тёмные валы - стены необъятной Долины, и далеко внизу она видела длинные тени, тянущиеся от Солнца, словно пальцы, ласкающие красную землю.
   Некоторые из этих теней отбрасывались не естественными холмами или скалами на дне Долины, а возвышающимися Городами, расположенными вдоль всей Долины. Некоторые из более мелких теней отбрасывались копрами огромных шахт, почти такими же высокими, как сами Города, или нефтеперерабатывающими заводами на берегах тёмных нефтяных озёр. Даже огромные комбайны на лугах с Серой Травой, были достаточно высокими, чтобы отбрасывать тени на багровые равнины.
   Сквозь хрустальные панели, закрывавшее балкон, Дарли почувствовала лёгкое тепло на своём лице, а далёкое сияние в её глазах вызвало прилив благодарности. В Городах хранились истории, запечатлённые в хрустале, о далёких временах, когда Солнце светило ярче и медленно двигалось по небу, естественным образом создавая дневные и ночные часы. Дарли была просто рада видеть Солнце таким, какое оно есть, и какое-то время наслаждалась этим внутренним и внешним сиянием, гадая, придёт ли к ней, наконец, чувство покоя - покоя, который приходит с принятием смерти. Но в груди и животе у неё оставалось знакомое напряжение, а в голове - постоянный страх.
   Вскоре она, возможно, больше никогда не увидит света. Внезапно тени показались ей испуганными пальцами, хватающими её, чтобы удержать от гибели.
   Она заставила себя отвернуться и прошла по коридорам комплекса к пульсовому отсеку. Дверь распахнулась, и Милден стоял внутри, опустив голову и хмуро глядя на нейронное поле, его нимб уже светился, ожидая, когда он шагнёт в него и наденет пульсовую каску. Когда Дарлай вошла, он поднял голову и уставился на неё, его лицо напряглось под сальной кожей щёк.
   Дарлей вздрогнула. За спиной её Куратора парил чёрный трон, на котором сидела Великая. Её ясные глаза пронзали Дарлей, в них не было жалости. Дарлей оглянулась на Милдена, но он жестом указал на кресло из слизи в центре круглой комнаты.
   - Устраивайся поудобнее, Дарли. На этот раз тебя ждет настоящее веселье.
   Дарлей ещё раз взглянула на хрупкое древнее лицо, которое безмятежно смотрело на неё в ответ. Пытаясь скрыть своё волнение, зная, что Великая всё поймёт, Дарлей подошла к креслу и забралась на него. Мягкая тёплая слизь тут же обволокла её тело, а лёгкий пот на коже притупил даже это слабое прикосновение. Дарлей почувствовала гул биоэлектрического заряда.
   Краем глаза она заметила, как тень Милдена шагнула в нимб. Она откинула голову на мягкую спинку кресла и закрыла глаза, когда на неё опустился пульсошлем. Она почувствовала его покалывающее присутствие на своей голове, почувствовала, как шевелятся её волосы в его энергетическом поле. Затем шлем погрузился в её мозг, и тревога отступила, сменившись сосредоточенностью.
   Установлен контакт с нейронным полем, - мысли Милдена в её сознании, как обычно, плоские и отстранённые. - В этот раз я буду сопровождать вас, пока вы не доберётесь до Периблемы.
   Ясно, как всегда, - ответила она, что было частью их ритуала проверки связи. -Жаль, что ты не можешь зайти так далеко, - она обратила своё внимание вовне. - Как обычно, Эфир выглядит оживлённым. Мне пойти обычным путём?
   Новая цель миссии, Дарлай: вступить в бой, поймать и доставить объект второго класса.
   Её обычное презрение к жестокости, с которой действовал её Куратор, уступило место волнению. Дарлей знала, что Милден чувствует её желание угодить ему и Великой. На самом деле она считала это главной причиной, по которой Великая нарушила все нормы и оказалась здесь, в пульсовой камере. Но Дарлей не нуждалась в дополнительных поощрениях. Эта миссия могла стать единственным возможным искуплением её мучительной жизни.
   Я понимаю, - отправила она сообщение и сосредоточила внимание на одном конкретном маршруте в Эфире, когда Милден отправил своё сообщение: 
   Следуйте по заранее проложенному пути к Периблиме и войдите во Внешнее Царство.
   Как только она свернула на знакомую энергетическую тропу, её разум пронзила волна нетерпения и алчности. Неужели Милден..? Затем Дарли поняла, что в её разуме также присутствует Великая. Как ни странно, это не принесло ей особого утешения.
   Она пересекла путь и без происшествий пролетела через Бесконечное Изменение, едва замечая циничные комментарии Милдена. Она летела с умеренной скоростью через Звёздную Линейность, где появилось несколько новых пустот. Милден без необходимости предупредил её через несколько мгновений после того, как она сама их почувствовала, и, не ответив, она осторожно обогнула их и ускорилась в сторону Периблимы. Её красота, как всегда, тронула её, но страх и трепет перед тем, что ждало впереди, завладели всем её существом.
   Тихая волна признательности, словно лёгкий ветерок, пронеслась по её душе. Это была Великая, восхищенная красотой Периблимы. Но без благоговения, без удивления. Дарлай приблизилась и остановилась рядом с кружащимися цветами и узорами.
   Нам нужен только успех, - Милден, как всегда, был спокоен, но Дарлей ощутила, что за его мыслями скрывается напряжение. -  Приступай, не трать наше время.
   Она готовилась к этому всю свою жизнь. Теперь отказаться от всякого желания жить и совершить этот прыжок в Периблиму было проще, чем когда-либо. С отдалённым воем, терзающим её душу, она вошла в её хаотичное поле. Это мог быть последний свет, который она когда-либо видела, когда цвета проносились мимо, их странные психические структуры тянули её душу. Она почувствовала отдалённую радость Великой от этого опыта, а затем Дарли оказалась за пределами Реальности, куда не мог попасть ни один другой человеческий дух.
   К ней тут же потянулось тёмное щупальце, и Дарлей рефлекторно и по привычке увернулась. Она чуть не погрузилась в чёрную пульсирующую массу, которая преградила ей путь к отступлению. Она попятилась и поискала относительно свободное место в сером тумане, чтобы оглядеться.
   Там было полно тёмных сущностей третьего уровня, более мелкие Инимики - но достаточно могущественные, чтобы заморозить её дух и медленно поглотить её. Их было относительно легко избегать, но теперь по эту сторону Периблимы их стало гораздо больше. Дарли была поражена тем, что за короткое время после её последнего путешествия их собралось здесь так много. Она представила, как Милден обвиняет в этом её короткий контакт с Абнормом, но Дарли была одна и чувствовала знакомое облегчение и печаль.
   К ней тянулись щупальца, и Дарлей снова поплыла вперёд, прокладывая путь между ними. Несколько раз ей приходилось опасно близко подплывать к центральным телам, и она чувствовала их жадный голод. Она почти позволила им втянуть в себя часть себя, чтобы ощутить ещё одно прикосновение, но это были не те сущности, которых она искала. За ними она почувствовала существ второго уровня и решительно и со страхом поплыла к ним.
   Помимо них, она снова ощутила мучительное присутствие ужаса, который мог быть только Первым Уровнем. Он надвигался ближе, становясь более отчётливым в её сознании, словно тёмный бог, принявший неясную форму, но всё ещё оставался лишь фоном для кипящего присутствия Абнормов, которые теперь были в фокусе.
   Дарлай снова сделала паузу. Здесь в пустоте извивалось и пульсировало гораздо больше существ второго уровня. Теперь их извивающиеся щупальца переплетались в хаотичных узорах, в бесчисленных узлах, где слишком много нитей переплеталось так, что она не могла отследить их источники. Чёрные тела набухали и сжимались по всей сети, беспокойно перемещаясь, некоторые касались друг друга с шипением, которое она слышала.
   Дарли чуть не запаниковала. Как ей выделить одного из них для поимки? Если она прикоснётся к любому из них, когда их так много, она предупредит их всех! 
   Она собралась с духом, но постаралась не думать о смерти - слишком многие полагались на неё - и двинулась вперёд сквозь переплетения. Теперь она сжалась, но не от паники, а из-за отчаянной дисциплины. Она превратила свой дух в колонну, затем в копьё, которое скользило, не касаясь, сквозь отверстия в паутине. Даже сосредоточившись на этой дисциплине, она широко раскинула своё сознание в поисках отдельных сущностей. Эти два противоположных усилия были психическим напряжением, которое она едва выдерживала, и она задавалась вопросом, не повредит ли это её душу навсегда. Она отбросила эти опасения. Если она успешно завершит миссию, ей больше не придется бывать здесь.
   Преодолевая усталость, превозмогая боль, она проскользнула сквозь тёмную паутину, выискивая среди чёрных сфер ту, что висела отдельно. 
   Копошение щупалец стало ещё более неистовым. Конечно, они почувствовали её. Некоторые из основных сфер начали приближаться к ней. Дарли знала, что если одна из них коснётся её, то предупредит всех остальных, с которыми связана, и они набросятся на неё, сожрут в безумии. Она отпрянула, но на её пути извивались новые щупальца. Две сферы подплыли ближе, одна сверху, другая сбоку. Их странные очертания разделились и раскрылись, как голодные пасти.
   В момент капитуляции, который, как она надеялась, наконец-то принесёт ей облегчение, её путь стал ясен. Больше не нужно было красться, прятаться, съеживаться - она должна была принять это. С внезапной решимостью Дарли направила свою душу к телу Абнорма, парящему рядом с ней. Она выделила его в своём сознании, как и в движении, предлагая ему свою сущность.
   Он ответил. Собрав свои щупальца, переплетённые со множеством других, он высвободил их и начал стягивать к своему центральному телу. Эта сфера вновь поглотила своё туманное поле, превратив его в плотное ядро, в то время как оно раскололось и раскрылось. Дарлей без промедления устремилась к этому ужасному голоду внутри.
   Абнорм раскрылся шире. Теперь он почти разорвался пополам, обнажив бурлящие внутренности. Дарлей увидела крошечные ворсинки, извивающиеся нити, которые неистово колыхались от жадного голода. Она сформировала свою душу в защитную оболочку, а затем, вытянув одну тонкую нить, медленно протянула её и коснулась кончиком одной из извивающихся ворсинок.
   Почти вся её душа устремилась по этому каналу в ядовитую пустоту Аб-норма. Волна ледяной ненависти и голода едва не поглотила её. Однако Дарлей уже прикасалась к такому существу и, зная это, сдерживала свою душу. Она приветствовала ужасное чувство неправильности, отклонения от нормы, потому что оно говорило ей, что она ещё не поддалась своему желанию умереть. Её жертва должна была значить гораздо больше, чем её собственная душа. Однако Абнорм высасывал из неё жизненную энергию даже через такой крошечный контакт, который её собственный кончик усика установил с единственной ворсинкой. Теперь Дарлей сократила свой усик, позволяя проходить лишь тонкой струйке, раздула остальную часть своего тела, растянула его, как мембрану... и обернула вокруг тёмной сферы.
   Она попыталась просто охватить его, не вступая в контакт, но сущность выпростала часть своих щупалец, чтобы схватить её. Она отпрянула, не открывая свою тонкую кожу, удерживая сущность внутри. Несмотря на отвращение, она не убирала щупальце с ворсинки Абнорма, которая утолщалась и проникала глубже, ища её душу. Она прощупывала дальше, пока Дарли не почувствовала, как она проникает в её разум, лихорадочно перебирая её воспоминания в поисках низменных эмоций, чтобы поглотить их. Она выборочно позволила ему питаться несколькими недавними воспоминаниями, незначительными страхами, краткими приступами стыда. Она рассказала о недавнем изнасиловании Милденом, но скрыла драматические события своей жизни.
   Она начала отступать, пробираясь сквозь паутину к Периблиме. Другие Абнормы обезумели, поняв, что один из них превратился в добычу. Их чёрные нити неистово колыхались, а ядра пульсировали и хаотично разделялись. Они метались в хаосе, и в любой момент один из них мог коснуться расширенной формы Дарлай. Теперь она не могла превратиться в копье, иначе потеряла бы захваченную сущность. В таком виде она никогда не смогла бы пробраться сквозь извивающуюся массу.
   Казалось, что её Абнорма не волнует, что он заключен в оболочку. Со злобным ликованием он продолжал высасывать её душу, поглощая обрывки воспоминаний и эмоций, которые она ему позволяла. Сцены её унижения в классах Программы, мелкие обиды от других стажёров, подростковое разочарование из-за несправедливых обвинений - всё это ускользало от неё в Абнорма. Дарли знала, что у неё больше никогда не будет этих воспоминаний, но её прошлое было ничем не примечательно. Сама её душа была расходным материалом, пока она поддерживала её жизнеспособность, чтобы вернуться с сущностью. Она обнаружила, что эта форма подходит ей, являясь истинным отражением формы, которую принимала её душа: тонкая и расплывчатая, с пустым ядром, способным вместить чуждое зло.
   Она никогда не смогла бы пробраться сквозь яростно колышущуюся сеть. Она уклонялась и лавировала, избегая тянущихся к ней щупалец, но не продвигалась к Периблиме. В то же время она сосредоточилась на мучительной дрожи от контакта со своим пленённым Абнормом, посылая в его голод всё более острые воспоминания. Неловкие сексуальные встречи, болезненные предательства и ревность, равнодушные ответы её Кураторов - всё это уходило в его холодную пасть через переплетённые щупальца.
   Но Дарли обнаружила, что может втянуть в себя часть сущности Абнорма. Сначала она сделала небольшой глоток и поморщилась от ощущения неправильности. Но эта неправильность могла ей помочь! 
   Она сделала ещё один глоток, принимая в себя холод и маниакальную ненависть Абнорма, с ужасом и надеждой наблюдая, как они распространяются по её душе. Ей так хотелось слиться с ним, позволить его холодной сущности поглотить её слабую искру и положить конец этой агонии... Вместо этого она сосредоточилась на этой агонии, зная, что это признак того, что она всё ещё отделена от него. С яростной решимостью и стойкостью она использовала это, чтобы снова двигаться по паутине.
   Вскоре к ней прикоснулся чёрный отросток, но Дарли отпрянула, оттеснив сущность своей души к внутренней поверхности мембраны и вытолкнув сущность Абнорма, которую она впустила в себя, к внешней поверхности. Отросток замер, снова ударил по этой странной раздувшейся форме и в замешательстве отпрянул. Он столкнулся с тем, что, должно быть, казалось ему просто ещё одним Абнормом, хотя и странно деформированным и пропитанным странной энергией. Через это прикосновение Дарлей почувствовала, что множество других Абнормов затаились в ближайшей паутине. Она старалась не вздрагивать, но превратила отвращение в стремление двигаться вперёд. Другие щупальца и даже центральные тела тянулись к её причудливой гибридной форме, царапали её поверхность краями тёмных пастей, но никто не мог распознать её, скрытую под внешней оболочкой сущности Абнорма. Она могла продираться сквозь них, но Абнорм требовал всё больше её воспоминаний, всё быстрее поглощая некоторые её части, драмы из её детства. Время, когда её наказывали за спонтанный танец, вырвалось наружу, чтобы утолить ненасытный голод. Дарли старалась сдерживать более старые и формирующие её воспоминания, эти слабые стремления подавленного ребёнка к радости, любви, играм, позволяя проскальзывать лишь небольшим вспышкам, но едва боролась с нарастающей силой голода. Части Абнорма, которые она впустила в себя, стали более активными, стремясь проникнуть внутрь с внешней поверхности, растворяя края её души на границе, словно шипящая кислота.
   Всё, что она могла сделать, - это поторопиться. Если бы даже крошечная прореха была прожжена насквозь, её собственная сущность оказалась бы на виду, и случайное щупальце могло бы коснуться её, предупредив всех Абнормов о присутствии добычи. Тогда она была бы обречена. Миссия провалилась бы, и вся её боль осталась бы невознаграждённой. Она бы разочаровала Милдена, Великую, всех жителей Энджолоса, всё огромное население Долинных Городов и их бесчисленные нерождённые поколения.
   Она спешила. Другие щупальца и тела ударяли её, и она больше не пыталась их избегать. Она бросилась прямо к Периблиме, проталкиваясь сквозь толпу Абнормов, оставляя за собой след замешательства и нерешительности. Абнорм внутри неё всё глубже проникал в её душу. Она слышала, как плач отчаявшегося младенца внутри неё становился всё громче. Абнорм тоже слышал его и пытался зарыться в неё глубже. Дарлей ожесточила части своей души на его пути, стараясь удержать его, даже когда сама пыталась прорваться сквозь липкую, сдерживающую паутину.
   Наконец она выбралась на относительно открытое пространство. Некоторые щупальца соскользнули с оболочки Абнорма вокруг неё, другие потянулись за ней, а затем отпрянули, извиваясь. Ещё несколько чёрных сфер пронеслись мимо неё, а затем остановились.
   Дарлей поспешила дальше. Она врезалась в орду сущностей третьего класса, оттолкнув их, и от её ненависти они разбежались. Они могли почувствовать только сущность Абнорма, которая составляла её внешнюю оболочку, и не стали препятствовать более могущественному существу.
   Но почему другие Абнормы остановились? Конечно, они могли прорваться через Инимику, как и она, и продолжить погоню вплоть до неприступной для них поверхности Периблимы. И почему эти Абнормы третьего класса были такими вялыми, едва двигались, пока она не коснулась их и не отбросила прочь?..
   Её пленённый Абнорм сосал всё сильнее, поглощая воспоминания о тайных играх с куклами, сделанными из набитых носков и верёвок, проникая глубже в младенца, спрятанного в её сердцевине. Дарли отмахнулась от своих потерь и нырнула в орду третьего класса. Вскоре она увидела впереди Периблиму, мрачную, тёмно-серую, как клубящийся туман. Но с этой стороны Периблима всегда казалась светлее, почти призрачно-белой. Почему она стала темнее?..
   Дарлай ощутила Его присутствие даже сквозь терзающее её изнутри желание стать Абнормом. Оно было огромным, но расплывчатым, источающим ужасающую силу Зла, которая не знала себе равных. Преисполненное ненависти и злобы, это существо охватывало всю поверхность Периблимы и простиралось на все огромные расстояния Внешнего Мира. Оно кипело и в то же время излучало спокойную силу, как статичный шторм. Волны рока прокатились от него и сотрясли Дарлай и всех Инимику вокруг неё.
   Первый Класс. Бог Зла.
   Дарлей знала, что не сможет прорваться сквозь его мощное поле. Она не могла заставить свою душу даже приблизиться. Оно стояло между ней и спасением не только для неё, но и для всего известного человечеству будущего. Программа останется невыполненной, её добрая сущность смешается со злой противодействующей силой, которую несла Дарлей. Душа Дарлей была бы окончательно потеряна.
   Сквозь серый туман проступил туннель, образованный вихрями тёмной субстанции. Его вход располагался на пути Дарли к Периблиме. Ей показалось, что в глубине туннеля она увидела далёкую вспышку радуги. Не раздумывая, поддавшись своему ужасу, она бросилась в туннель и помчалась к Периблиме. Крошечные вихри тьмы срывались со стен туннеля и обволакивали Дарли, словно влажный туман, пока она неслась вперёд. Некоторые просачивались и кружились в крошечных уголках её души, почти незаметные на фоне свирепого голода Абнорма. Постепенно они начали сливаться.
   0x01 graphic
   Податливая масса слизистого кресла ощущалась как-то отстранённо. Ни привычного тепла, ни успокаивающей ласки Дарли не чувствовала. Всё её внимание было сосредоточено на том, чтобы сохранить свою душу. Абнорм, словно дрель, крушил стену, которую она возвела вокруг своего ядра, где теперь безмолвно сидел этот жалкий младенец, застывший в ужасе. Неистово Абнорма вонзилось в неё, рыча и разрывая твёрдую материю её душевного барьера, истекая слюной в стремлении поглотить её сущность.
   Она преуспела! Миссия выполнена. Сущность второго класса поймана и обезврежена. 
   Дарли едва слышала взволнованные послания Милдена, едва ощущала, как снимают шлем, покалывание на коже головы почти не имело значения. Она направила все свои силы на внутренний барьер. Она знала, что если Абнорм прорвётся, то поглотит эту последнюю часть её самой, которая, как она теперь понимала, была сердцем её существа. Тогда она навсегда станет рабой этого демона. Может ли это быть началом появления гибридных монстров, о которых говорится в пророчествах? Она не могла смириться с тем, что стала тем, чему посвятила свою жизнь, чтобы предотвратить это.
   Абнорм почувствовал её решимость и пришел в неистовство, вонзаясь в её барьер, как раскаленное копьё. Дарлей начала слабеть под натиском этой ужасной силы. Младенец сжался в беспомощном страхе.
   Затем внутри неё поселилось мягкое присутствие. Её коснулась спокойная энергия, которая побудила Дарли посмотреть вверх. Её сопротивление было не просто бесполезным, оно препятствовало тому самому избавлению, в котором она так нуждались. 
   Просто уступите и откройте себя...
   Великая! Но Дарли поняла, что не может сдаться, даже по настоянию этого мудрого существа. Такая капитуляция не могла бы послужить Программе и сделать все их усилия успешными. Дарли знала, что если она хоть на мгновение отступит, то Абнорм заберёт её. И гибридное существо, которым она станет, никогда не сможет стать тем, кто нужен Великой. Ей действительно нужно было...
   - Дарлей-19. Твое последнее задание: предоставить сущности полный доступ ко всем психическим материалам.
   Теперь, когда шлем был снят, она могла слышать гневный голос Милдена, и та часть её, которая была обучена, импульсивно подчинилась. Она чуть не опустила внутренний барьер по привычке. Однако Элдрин показал ей слишком многое из её прошлого, раскрыл слишком многое из ранних импринтов Программы. Она знала, что была чем-то большим, чем просто продуктом грубого отбора и тщательно перенаправленного отчаяния. И всё же это было у неё на уме, когда она открыла глаза и, преодолевая внутреннее смятение, огляделась.
   Её зрение затуманилось, исказилось от внутреннего давления, а голова раскалывалась от боли. Эта пухлая фигура, должно быть, Милден, он стоит над ней и злобно смотрит вниз. Рядом с ним уродливая фигура, сидящая на чёрном постаменте и спокойно наблюдающая - Великая.
   Покажи Ему выход, дитя, а затем подари Его той, кто сможет по-настоящему управлять Его силой. Это то, для чего тебя вырастили и воспитали. 
   Дарлей увидела алчную улыбку на бесцветных губах Великой.
   Милден наклонился ближе, его глаза пылали гневом. 
   - Прекрати дергаться, шлюха! Ты всё испортишь! Последний императив Программы - слиться с сущностью в пределах психико-биологических границ. Разрешить немедленное слияние!
   Абнорм усилил свою яростную атаку, и Дарли пришлось направить последние остатки энергии на барьер, чтобы не дать ему прорваться. В глазах потемнело, и она едва могла разглядеть комнату.
   Однако она поняла, что имела в виду Великая. Она протянула руку и, прежде чем Милден успел отстраниться, схватила его за запястье. С неистовой силой, почерпнутой из безумной энергии Абнорма, Дарли почувствовала, как её ногти удлиняются и твердеют, превращаясь в когти, которые пронзают рукав Куратора и впиваются в его плоть. Милден закричал и попытался вырваться, но её хватка была слишком сильной. Воздух наполнился резким запахом крови.
   Внутри Абнорм остановился. В маниакальном голоде он закружился в поисках источника. Дарлай открыла в себе канал, ведущий к её разуму, глазам, обонянию. Абнорм тут же устремился по этому каналу и заглянул ей в глаза. Она уставилась на растекающееся красное пятно вокруг её сжимающихся когтей. Она принюхалась и зарычала, почувствовав сильный запах свежей крови. Дарлей ощутила, как у неё вывихнулась челюсть, когда Абнорм широко раскрыл её рот, и бросилась на Милдена, чтобы укусить его.
   Он завизжал, когда её зубы сомкнулись на его жирной щеке. Плоть была мягкой, и Абнорм откинул голову Дарли назад, оторвав кусок мяса. Она почувствовала медный привкус. Милден мог только скулить, прикрывая изуродованное лицо, пока Абнорм жевал и проглатывал, и Дарли бросалась вперёд, чтобы вцепиться в горло Куратора.
   Присутствие Великой теперь внушало спокойствие. Ощущение умиротворения от кровавого зрелища наполнило её душу.
   Дарлей наконец-то освободилась от защиты своего внутреннего "я" и использовала высвободившуюся энергию, чтобы снова сразиться с Абнормом. Она научилась сдерживать его и создала ментальную цепь, которая на мгновение удержала монстра подальше от Милдена. Абнорм рычал и сопротивлялся, но не мог вырваться. Дарлей боролась с ним за контроль над своими глазами и в конце концов заставила себя - и его - посмотреть на Великую.
   Хрупкая фигурка замерла на своём троне, ожидая вожделенного подарка.
   Увидев Великую, Абнорм зарычал и облизнул окровавленные губы Дарли.
   Дарли услышала всхлип и снова привлекла внимание Абнорма к Милдену. Он прижал одну руку к дыре на щеке, а другую Дарли держала в своей хватке. Его глаза смотрели на неё в животном ужасе. Это была самая сильная эмоция, которую она когда-либо в нём видела. Дарли снова перевела взгляд с Куратора на Абнорма.
   Абнорм наконец-то понял. В его дикой душе знание означало действие. Дарли разорвала ментальную цепь, когда существо бросилось из неё, и его дух вырвался из клетки плоти Дарли. Она увидела, как чёрная вспышка, похожая на летящую тень, вырвалась из её лица и хлынула в Милдена через его глаза, нос и рот, несколько струек просочились даже через рану под его пальцами. Он набрал воздуха, чтобы закричать, но так и не издал ни звука. Его глаза тут же стали полностью чёрными, и он, забыв о своей ране, с безумной гримасой повернулся к Великой.
   Дарли отпустила руку Милдена и с трудом поднялась со стула. Всё её тело болело, и у неё едва хватало сил стоять. Она успела бросить короткий взгляд на Милдена, чьи руки превратились в жёсткие когти, медленно скользящие по ножкам-палочкам Великой, и на Великую, поднимающего свои палочки-руки, чтобы обнять его. Затем Дарли собрала последние силы и, шатаясь, вышла из комнаты в коридор.
   0x01 graphic
   Когда Дарли наконец увидела Эндрина, она рухнула в его объятия. 
   - Тени! Что с тобой?..
   Он помог ей лечь на койку, потом отстранился и сел на ближайший стул, переводя взгляд с неё на кровь, размазанную по его рукам и манжетам.
   - Стало тихо, - Дарлей закрыла глаза и вздохнула. - Разве ты не видишь? Оцени меня.
   Эндрин моргнул и уставился на кровь, стекающую по груди Дарлей. 
   - Не сейчас! Сначала мы должны... - он беспомощно указал на переднюю часть её костюма, оглядываясь в тщетных поисках пластыря.
   Не открывая глаз, Дарли провела рукой по липким пятнам. Длинные твёрдые когти на её руке снова превратились в человеческие ногти. 
   - Кровь не моя. Если не считать боли в челюсти, я в порядке, но, кажется, мои силы закончились. Осмотрите меня.
   Эндрин покачал головой и закрыл глаза, собираясь с мыслями, чтобы оценить состояние её души. Она почувствовала лёгкое прикосновение его чувств и полностью открылась для его поиска. Чувствуя её открытость, Эндрин проник глубже, чем когда-либо прежде.
   Когда он вышел, то сел и улыбнулся, глядя на неё.
   - Основное беспокойство в тебе утихло. Похоже, ты избавилась от некоторых тревожных воспоминаний. Остатки травмы ещё есть, но они тоже растворяются. Навязчивые амбиции остыли, и твоё стремление впечатлять других своими достижениями почти исчезло. Внутри тебя растёт умиротворение и принятие себя. Это прекрасно.
   Дарли услышала в его голосе лёгкое удовольствие.
   - Но... - Оценщик наклонился вперёд и подпёр её подбородок указательным пальцем, - в тебе таится слабая тень чего-то чуждого. Она отдалённая и мощная, словно пока скрывает свою силу. Боюсь, что из-за этого у нас возникнут большие проблемы. И боюсь, что твоё пребывание в Программе подошло к концу. Ты так изменилась, что лишилась необходимой мотивации.
   Дарлей улыбнулась. 
   - Я думаю, что теперь вся Программа будет закрыта. Кураторы наверно будут в ярости, когда их всех отправят на поля. И я уверена, что очень скоро Великая вернется с новыми чудесными законами.
   - Дарлей, - Эндрин подождал, пока она откроет глаза и посмотрит на его обеспокоенное лицо. - Что случилось?
   Когда он закончил, она втянула в себя воздух, чтобы заговорить. 
   - Великая - она всё это время знала. Ей нужен был демон, если она собиралась... - Дарли заговорила, когда повисла пауза, - засеять будущее. Да. И она знала, что я тоже это пойму и сделаю то, что нужно. Думаю, только Милден ничего не знал. Но другие Кураторы - они придут за мной, поместят меня на карантин, будут изучать, но никогда не позволят мне покинуть пределы Программы. Я объясню, что мной овладел Абнорм и я изувечила Милдена против своей воли, но это может их не убедить.
   - Я не могу помочь тебе справиться с этим недоверием, - Эндрин уставился на кровь на её костюме, на свои руки, словно всё ещё удивляясь темнеющему пятну.
   - Не волнуйся, что бы они ни решили, я думаю, что теперь со мной всё будет в порядке. Возможно, я всё ещё буду нужна Избранным, чтобы добывать Вторую категорию - я сомневаюсь, что Великая станет делать это сама, - но теперь я знаю, как с ней справиться.
   Дарли посмотрела на него, не нуждаясь в том, чтобы самой оценивать его душу.
   Внезапно он поднял взгляд, и его глаза широко раскрылись. 
   - Ты хочешь...
   - Ты нарушил протокол Программы, чтобы показать мне Детскую, но без этого я бы никогда не добилась успеха. О, они будут следить за мной, но должны позволить мне жить свободно, - она лениво указала на свою грудь, а затем жестом обвела округлую комнату. - Настолько свободно, насколько это возможно здесь, в этом уродливом мире.
   Он выглядел озадаченным и на мгновение огляделся. 
   - Что ты имеешь в виду?..
   - Как чистый дух, я обладаю гораздо большей свободой, чем когда нахожусь в ловушке этого тела. Внешнее Царство бесконечно, и там я могу стать гораздо больше. А для великих Внешних Сил, изгнанных туда в момент Творения, наш великий Город, весь наш мир - это крошечное место, не больше этой комнаты.
   0x01 graphic
   Дарлай стояла на балконе, и свет Кровавого Солнца отражался в её глазах. Она испытывала такую глубокую радость и удовлетворение, что снова видела его. Эндрин нашёл для неё чистый чёрный костюм, так что она выглядела как обычная охранница Программы. Несколько человек стояли на балконе и любовались тусклым естественным светом, и теперь они не отворачивались от неё и не уступали ей место. Теперь она была одной из них, просто охранницей Программы, выполняющей свою маленькую роль, а не героической психонавткой, достойной восхищения и страха. 
   Дарлай смотрела на длинные тени, протянувшиеся к ней через всю Долину от огромного багрового шара, словно тянущиеся к ней пальцы, но именно настойчивые лучи Кровавого Солнца достигали её и проникали в душу.
   Младенец внутри тоже затих, как и всегда с тех пор, как Дарлей спасла его от злобы Абнорма. Он лениво играл с тёмными лентами, которые извивались над ним, тянулся к ним, хватал, дёргал, растягивал и хлопал, хихикая. Когда солнечный свет проник глубже, ребёнок почувствовал его и с любопытством посмотрел вверх. 
   Тёмные ленты внезапно зашевелились и вырвались из рук ребёнка, устремившись вверх через душу Дарлей. Она прижалась лбом к прохладной твёрдой поверхности кристалла и уставилась на свет. Словно вяло бьющееся сердце мира... 
   Она почувствовала, как тёмные шепоты, словно холодный туман, проникают в её глаза, и увидела, как они растворяются в плотном кристалле, порхают и колышутся, кружатся и падают вдаль, пока не теряются в пульсации Солнца.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"